Девочка только дрожала; мальчик же, стоя на голых коленочках, размеренно
подымал ручонку, крестился полным крестом и кланялся в землю, стукаясь лбом, что, по-видимому, доставляло ему особенное удовольствие.
Действительно, когда я растормошил ее и заставил бежать, Маруся, заслышав мои шаги за собой, вдруг повернулась ко мне,
подняв ручонки над головой, точно для защиты, посмотрела на меня беспомощным взглядом захлопнутой пташки и громко заплакала. Я совсем растерялся.
Девочка освободила руку из руки женщины, оборвала лепестки цветов и, высоко
подняв ручонку, темную, точно крыло воробья, бросила алые цветы в чашу вина.
— Ах! — всплескивая ручками, не то вздыхает, не то захлебывается восторгом мое сокровище и делает первый, второй и третий шаги по направлению к елке. Затем,
подняв ручонку, лепечет, указывая на огни.
Неточные совпадения
Я
поднял голову — на табурете подле гроба стояла та же крестьянка и с трудом удерживала в руках девочку, которая, отмахиваясь
ручонками, откинув назад испуганное личико и уставив выпученные глаза на лицо покойной, кричала страшным, неистовым голосом.
Пред ним Кириллов бросал о пол большой резиновый красный мяч; мяч отпрыгивал до потолка, падал опять, ребенок кричал: «Мя, мя!» Кириллов ловил «мя» и подавал ему, тот бросал уже сам своими неловкими
ручонками, а Кириллов бежал опять
подымать.
— А носик у него какой тоже славный! — произнесла Елена и тут уж сама не утерпела,
подняла ребенка и начала его целовать в щечки, в глазки; тому это не понравилось: он сморщил носик и натянул губки, чтобы сейчас же рявкнуть, но Елена поспешила снова опустить его на колени, и малютка, корчась своими раскрытыми
ручонками и ножонками, принялся свои собственные кулачки совать себе в рот. Счастью князя и Елены пределов не было.
А он падает в ноги,
ручонки в кандалах к небу
поднимает, гремит цепями и плачет.
Подбежал, размахнул ядреными
ручонками и ровно две тростинки подрезал двух мальчуганов, а потом,
подняв важно голову, к своим пошел.
Затаив дыхание, вся охваченная волнением, Васса проделывала со своим блюдцем и лицом то же самое. То есть сначала водила своим детским пальчиком под дном блюдца, затем
поднимала костлявую
ручонку и на своем собственном птичьем лице производила такие же движения, что и Паланя.
— Тебе больно, дядя? — прозвучал далеко слышный детский голосок, звонкий, как ручеек в лесу летом. — Ну да ничего это, ничего, пройдет. До свадьбы заживет, слышь? Так бабушка Маремьяна говорила. Да ты не реви, пройдет, говорю, право слово! — И
подняв свою тоненькую
ручонку, она не смущаясь
подняла ее к гладкой, блестящей лысине маленького, поникшего головой человечка и несколько раз погладила и ласково похлопала эту мокрую от бега и падения, совершенно лишенную волос голову.
— Она! Как есть она! — вихрем проносилось в голове девочки. И радостная слезинка повисла на ее реснице. За ней другая, третья… Выступили и покатились крупные градины их по заалевшемуся от волнения личику. Слезы мешали смотреть… Застилали туманом от Дуни милое зрелище родной сердцу картины… Вот она
подняла руку, чтобы смахнуть досадливые слезинки… и вдруг что-то задела локтем неловкая
ручонка… Это «что-то» зашаталось, зашумело и с сухим треском поваленного дерева тяжело грохнулось на пол.
Он не спал;
подняв безволосые брови, он молча и пристально смотрел на меня, изредка двигая по одеялу худыми, как спички,
ручонками.
Пьер однако схватил ее и
поднял на руки; она завизжала отчаянно-злобным голосом и своими маленькими
ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их.